Гурьев Семен Емельянович
Гурьев Семен Емельянович родился 10 сентября 1766 г. в семье мелкопоместных дворян. С февраля 1779 г. он обучался в Артиллерийском инженерном шляхетском кадетском корпусе, который окончил в июне 1784 г. Гурьев был назначен преподавателем навигации и артиллерии в Греческий кадетский корпус. Для преподавания в этом учреждении С.Е. Гурьев в 1790 г. перевел и издал шестую часть курса Э. Безу [1], который пополнил кратким изложением дифференциального и интегрального исчислений и рядом обширных примечаний по тригонометрии и другим вопросам. После поездки в 1792 г. в Англию для ознакомления с постановкой гидравлических работ он в июне 1793 г. вышел в отставку в капитанском чине и начал чтение лекций офицерам гребного флота.
В мае 1796 г. С.Е. Гурьев представил П.П. Бакунину, директору Академии наук в 1794-1798 гг., рукопись своей работы [2]. Эта работа была одобрена, и на заседании академической конференции 26 мая 1796 г. С.Е. Гурьев был избран адъюнктом большинством голосов.
Вскоре после этого С.Е. Гурьев вступил в борьбу с П.П. Бакуниным в связи с выбором новых академиков. Этот директор распоряжался в Академии, совершенно не считаясь с мнением ее членов, назначал академиков по собственному усмотрению. С.Е. Гурьев был резким противником иностранного засилья в Академии. В июле 1796 г. по указанию П.П. Бакунина в академики-астрономы был избран аббат Анри (Henry). Тем самым С.Е. Гурьев оказался обойденным, и в январе 1797 г. он обратился в конференцию с просьбой уравнять его с аббатом в звании и жаловании. Он указывал, что имеет перед Анри преимущество более раннего зачисления в Академию. Кроме того, по мнению. С.Е. Гурьева, представленные Анри труды “Сферическая астрономия” и “Тригонометрия” являются только неудачным плагиатом сочинений Л. Эйлера и Мопертюи. В то время как он, С.Е. Гурьев, в своей работе [2] дал собственные, неизвестные до того времени точные математические доказательства правил той и другой науки. Наконец, С.Е. Гурьев справедливо отмечал, что по регламенту члены Академии должны выбираться из русских.
Для решения этого вопроса Академия сочла необходимым заслушать новую диссертацию адъюнкта С.Е. Гурьева, которую он прочитал в нескольких заседаниях конференции. Это был труд [3]. Чтение продолжалось 31 января, 6 февраля, 2 и 6 марта и закончилось 9 марта. Конференция поручила Н.И. Фуссу и С.Я. Румовскому прорецензировать эту работу. На основании отзывов этих ученых после длительной дискуссии 27 марта 1797 г. конференция вынесла заключение, что труд С.Е. Гурьева [3] заслуживает поощрения, однако она не может дать этому сочинению ни безусловного одобрения, ни разрешения на его издание, пока автор не исключит частые выпады против величайших геометров. В своей работе С.Е. Гурьев критиковал многих ученых, в том числе Л. Эйлера (в частности, Эйлеров вывод ряда бинома). Для учеников великого математика Л. Эйлера – С.Я. Румовского и Н.И. Фусса – малопочтительная критика Л. Эйлера вызвала, естественно, недовольство. Именно эти, весьма интересные, как видно, критические замечания С.Е. Гурьева в адрес Л. Эйлера они потребовали, прежде всего, исключить из книги [3] и изменить название книги. Пока же конференция не сочла возможным избрать С.Е. Гурьева в академики, так как он еще не представил какой-либо работы, заслуживающей издания в академическом научном органе.
Вскоре 22 мая и 20 июля 1797 г. С.Е. Гурьев представил две научные работы, одну из которых [5] он зачитал 17 августа. В ней С.Е. Гурьев дал аналитический вывод формул угла касательной с радиусом-вектором, радиуса кривизны, а также основных формул для измерения фигур, исходя из формул для прямолинейных координат. Преимущество формул, данных при этом С.Е. Гурьевым, заключалось в том, что он вводил в качестве полярных координат радиус-вектор и угол, а не дугу круга произвольного радиуса (как поступали обычно ранее). Эта небольшая – на 15 страницах - статья была лучшей из специальных работ С.Е. Гурьева, она с полным основанием вошла в историю математики, на нее ссылаются известные немецкие и итальянские математические энциклопедии.
21 августа 1797 г. С.Е. Гурьев вновь обратился к конференции с просьбой рекомендовать его в академики. Эта просьба была просто зарегистрирована и представлена на усмотрение П.П. Бакунина. Вскоре С.Е. Гурьев вновь выступил против директора, потребовавшего пригласить в академики по механике кильского профессора И. Шрадера. На заседании конференции 9 октября 1797 г. С.Е. Гурьев указал, что это место, по регламенту, должен занимать специалист высочайшего уровня по всяким машинам, в то время как Шрадер известен лишь как практический оптик, поэтому выбор Шрадера совершенно не допустим. С этим согласилась и конференция. С.Е. Гурьев даже обратился с письменным протестом к императору Павлу. В результате Шрадера пригласили только в качестве почетного члена.
В свою работу [3] С.Е. Гурьев внес все требуемые изменения, поменял ее название и 5 ноября 1797 г. сообщил конференции, что печатание этой работы уже под другим названием [4] полностью закончено. 12 ноября он принес экземпляр книги, посвященной императору Павлу (тираж составлял 610 экземпляров). Во введении С.Е. Гурьев указал на мотивы, руководившие им при написании этой книги: “Читая математические откровения нынешних времен и обращаясь к началам, на коих оные обыкновенно утверждаются, всегда я представлял себе огромное здание, непрестанно возвышающееся на слабых основаниях, всегда сокрушался о преклонности к падению сей чрезвычайной громады полезнейших роду человеческому знаний. Ибо полагать линеи из точек, поверхности их линей и тела из поверхностей составленными, принимать количества бесконечные, почитать кривые линеи за совокупления прямых и утверждать бытие количеств, коих величина меньше ничего, всегда мне казалось странным и рассудку противным”.
В этом труде С.Е. Гурьев планировал основать на незыблемых принципах начала высшей математики, он хотел “дать твердые и ясные доказательства основных предложений математики, современными авторами обыкновенно принимающихся за основу – как бесконечность и другие подобные нелепости”. Однако в этом труде нововведения С.Е. Гурьева сводились преимущественно к некоторому уточнению формулировок, к детальному проведению доказательств по способу пределов, к известной переделке теории пропорций и к изменениям в порядке расположения материала. Из-за какого-то странного самообольщения С.Е. Гурьев не сумел трезво оценить степень оригинальности и важности сделанных им добавлений к даламберовой теории пределов. Он довольно открыто претендовал на первенство в подлинно строгом обосновании математики.
В этой работе проявились отрицательные стороны взглядов С.Е. Гурьева. К их числу относятся его возврат к Эвклиду в вопросе об изгнании из начал геометрии вычислений и приложений к измерению фигур, затем его намерение превратить геометрию в исходную ступень математического образования и его идея о двух системах изложения – для талантов и для посредственностей. В [4] обнаружилась утомительная мелочность изложения, которая влекла за собой лишь распыление внимания читателя, в ущерб ясности и понятности. В последующих руководствах, написанных С.Е. Гурьевым, этот недостаток еще усилился.
Несмотря на все недостатки [4], эта работа представляла собой выдающийся успех русской математической мысли. Для читателей того времени она являлась подлинным откровением. Это было первое русское серьезное сочинение, посвященное философии математики и методике ее преподавания. В нем С.Е. Гурьев полемически знакомил читателей с новыми течениями математической мысли и порой остроумно вскрывал ошибки и промахи весьма крупных ученых. Борясь за введение в геометрию и анализ метода пределов, С.Е. Гурьев приобщал русскую математическую мысль к передовым идеям современной математики. При этом он обнаружил во многих вопросах самостоятельность суждений и оценок.
Н.И. Фусс 14 декабря 1797 г. вновь предложил рекомендовать С.Е. Гурьева в академики, и с этим согласилась конференция. Бакунин П.П., однако, и теперь не спешил с его назначением. Тогда С.Е. Гурьев обратился с прошением к императору, и это решило дело. Павел запросил Академию и получил протокол от 23 января 1798 г., в котором излагалась вся история дела, и было указано, что единственным препятствием к назначению С.Е. Гурьева в академики является несогласие директора. Император в письме к П.П. Бакунину от 31 января 1798 г. выразил желание произвести С.Е. Гурьева в академики, что, разумеется, было немедленно выполнено.
В качестве члена Академии наук С.Е. Гурьев развил бурную деятельность. В протоколах конференции зарегистрированы его доклады, отзывы о присланных в Академию сочинениях и переводах, заявления о необходимости приобретения для библиотеки тех или иных сочинений и т.д. С самого начала работы в Академии С.Е. Гурьев читал публичные лекции, затем много занимался существовавшей при Академии гимназией, которой руководил в последние годы перед ее закрытием в 1805 г. С.Е. Гурьев постоянно заботился о распространении знаний на русском языке и подготовке русских ученых. Он стремился вводить в число аспирантов и адъюнктов Академии молодых русских ученых и особенно заботился о русской научной литературе. Уже 27 мая 1799 г. он предложил конференции полностью переводить латинские Nova Acta Academiae на русский язык и выпускать переводы лучших математических руководств. Лишь через 9 лет, по инициативе С.Е. Гурьева, Академия начала публиковать на русском языке научное периодическое издание, которое по предложению С.Е. Гурьева было названо «Умозрительные исследования Императорской академии наук». Это издание выходило в 1809-1819 гг., всего вышло пять больших томов. В то время оно принесло большую пользу.
С.Е. Гурьев вел большую педагогическую работу. С 1799-1800 г. он состоял профессором математики в Училище корабельной архитектуры, в 1801 г. вошел в комитет, созданный для разработки курса морских учебных заведений. С 1809 г. он преподавал также в Петербургской духовной академии, а с 1810 г. – в Институте путей сообщения. Для русской школы С.Е. Гурьев написал и перевел ряд учебников, в частности [6].
С.Е. Гурьеву принадлежит также ряд трудов научного содержания общим числом около 25, опубликованных в научных изданиях Академии. Одна из работ [7] посвящена общему описанию предмета математики и классификации составляющих ее дисциплин. Научные статьи С.Е. Гурьева относятся к элементарной, аналитической и дифференциальной геометрии, к анализу.
С.Е. Гурьев занимался в основном математикой, но у него есть также работы по механике. Среди работ этого направления выделяется [8], в которой, как и в математических работах, внимание С.Е. Гурьева прежде всего обращается к общим принципам. Механике посвящена также работа [9], в которой излагаются теории Жуана, Ромма, приведены опытные формулы Боссю и Прони. В силу резкого расхождения этих теорий и формул с опытными данными и важности вопроса для судостроения С.Е. Гурьев считал необходимым проводить дальнейшую разработку теории и постановку новых тщательных опытов. Поэтому он направил рукопись этой своей статьи товарищу морского министра Чичагову П.В., который полностью согласился с ее выводами.
С 1800 г. С.Е. Гурьев состоял также членом Российской академии и принимал участие в составлении русского академического словаря, а именно – в определении значений математических и физических терминов.
С.Е. Гурьев скончался рано, в 49 лет, 11 декабря 1813 г.
Избранные труды С.Е. Гурьева:
(Более полный библиографический указатель см.[10])
1) Безу Э. Навигационные или мореходные исследования. – СПб, 1790-1791. – 2 тт.
2) Начала геометрии трансцендентной и исчисления дифференциального, извлеченные из истинной натуры их предметов. – Рукопись представлена П.П. Бакунину. – май 1796 г.
3) Опыт о постановлении математики на твердых основаниях. – Доклад на конференции Академии наук. – 26, 31 января, 6 февраля, 2, 6 и 9 марта 1797 г.
4) Опыт о усовершении елементов геометрии. – СПб. – 1798.
5) Memoire sur la resolution des principaux problems, qu’on peut proposer dans les courbes, dont les ordonnees partent d’un point fixe // Nova Acta Academiae Petropolitanae. - 1801 – T. XII - P. 176-191.
6) Морского учебного курса часть первая, содержащая основания геометрии. – СПб, 1804-1807. – 2 тт.
7) Рассуждения о математике и ее отраслях. – СПб, 1809.
8) Общее правило равновесия. С приложением оного к махинам.//Умозрительные исследования. – СПб, 1810. – Т. 2. – С. 39-132.
9) О нынешнем состоянии вопроса о сопротивлении жидких тел.//Технологический журнал. – СПб, 1804. – Т. 1. – Ч. 4.
Литература о С.Е. Гурьеве:
10) Юшкевич А.П. Академик С.Е. Гурьев и его роль в развитии
русской науки // Труды Института истории естествознания. – М.: 1947. - Т. 1. – С. 216 – 268.
11) Прудников В.Е. Русские педагоги – математики XVIII – XIX века. – 1956.
12) Боголюбов А.Н. Математики. Механики. Биографический справочник. Киев: Наукова думка, 1983. – С. 153.
На основании литературы [10, 12] составила Шапшева Н.П.
http://heritage.benran.ru/toperson?470
В мае 1796 г. С.Е. Гурьев представил П.П. Бакунину, директору Академии наук в 1794-1798 гг., рукопись своей работы [2]. Эта работа была одобрена, и на заседании академической конференции 26 мая 1796 г. С.Е. Гурьев был избран адъюнктом большинством голосов.
Вскоре после этого С.Е. Гурьев вступил в борьбу с П.П. Бакуниным в связи с выбором новых академиков. Этот директор распоряжался в Академии, совершенно не считаясь с мнением ее членов, назначал академиков по собственному усмотрению. С.Е. Гурьев был резким противником иностранного засилья в Академии. В июле 1796 г. по указанию П.П. Бакунина в академики-астрономы был избран аббат Анри (Henry). Тем самым С.Е. Гурьев оказался обойденным, и в январе 1797 г. он обратился в конференцию с просьбой уравнять его с аббатом в звании и жаловании. Он указывал, что имеет перед Анри преимущество более раннего зачисления в Академию. Кроме того, по мнению. С.Е. Гурьева, представленные Анри труды “Сферическая астрономия” и “Тригонометрия” являются только неудачным плагиатом сочинений Л. Эйлера и Мопертюи. В то время как он, С.Е. Гурьев, в своей работе [2] дал собственные, неизвестные до того времени точные математические доказательства правил той и другой науки. Наконец, С.Е. Гурьев справедливо отмечал, что по регламенту члены Академии должны выбираться из русских.
Для решения этого вопроса Академия сочла необходимым заслушать новую диссертацию адъюнкта С.Е. Гурьева, которую он прочитал в нескольких заседаниях конференции. Это был труд [3]. Чтение продолжалось 31 января, 6 февраля, 2 и 6 марта и закончилось 9 марта. Конференция поручила Н.И. Фуссу и С.Я. Румовскому прорецензировать эту работу. На основании отзывов этих ученых после длительной дискуссии 27 марта 1797 г. конференция вынесла заключение, что труд С.Е. Гурьева [3] заслуживает поощрения, однако она не может дать этому сочинению ни безусловного одобрения, ни разрешения на его издание, пока автор не исключит частые выпады против величайших геометров. В своей работе С.Е. Гурьев критиковал многих ученых, в том числе Л. Эйлера (в частности, Эйлеров вывод ряда бинома). Для учеников великого математика Л. Эйлера – С.Я. Румовского и Н.И. Фусса – малопочтительная критика Л. Эйлера вызвала, естественно, недовольство. Именно эти, весьма интересные, как видно, критические замечания С.Е. Гурьева в адрес Л. Эйлера они потребовали, прежде всего, исключить из книги [3] и изменить название книги. Пока же конференция не сочла возможным избрать С.Е. Гурьева в академики, так как он еще не представил какой-либо работы, заслуживающей издания в академическом научном органе.
Вскоре 22 мая и 20 июля 1797 г. С.Е. Гурьев представил две научные работы, одну из которых [5] он зачитал 17 августа. В ней С.Е. Гурьев дал аналитический вывод формул угла касательной с радиусом-вектором, радиуса кривизны, а также основных формул для измерения фигур, исходя из формул для прямолинейных координат. Преимущество формул, данных при этом С.Е. Гурьевым, заключалось в том, что он вводил в качестве полярных координат радиус-вектор и угол, а не дугу круга произвольного радиуса (как поступали обычно ранее). Эта небольшая – на 15 страницах - статья была лучшей из специальных работ С.Е. Гурьева, она с полным основанием вошла в историю математики, на нее ссылаются известные немецкие и итальянские математические энциклопедии.
21 августа 1797 г. С.Е. Гурьев вновь обратился к конференции с просьбой рекомендовать его в академики. Эта просьба была просто зарегистрирована и представлена на усмотрение П.П. Бакунина. Вскоре С.Е. Гурьев вновь выступил против директора, потребовавшего пригласить в академики по механике кильского профессора И. Шрадера. На заседании конференции 9 октября 1797 г. С.Е. Гурьев указал, что это место, по регламенту, должен занимать специалист высочайшего уровня по всяким машинам, в то время как Шрадер известен лишь как практический оптик, поэтому выбор Шрадера совершенно не допустим. С этим согласилась и конференция. С.Е. Гурьев даже обратился с письменным протестом к императору Павлу. В результате Шрадера пригласили только в качестве почетного члена.
В свою работу [3] С.Е. Гурьев внес все требуемые изменения, поменял ее название и 5 ноября 1797 г. сообщил конференции, что печатание этой работы уже под другим названием [4] полностью закончено. 12 ноября он принес экземпляр книги, посвященной императору Павлу (тираж составлял 610 экземпляров). Во введении С.Е. Гурьев указал на мотивы, руководившие им при написании этой книги: “Читая математические откровения нынешних времен и обращаясь к началам, на коих оные обыкновенно утверждаются, всегда я представлял себе огромное здание, непрестанно возвышающееся на слабых основаниях, всегда сокрушался о преклонности к падению сей чрезвычайной громады полезнейших роду человеческому знаний. Ибо полагать линеи из точек, поверхности их линей и тела из поверхностей составленными, принимать количества бесконечные, почитать кривые линеи за совокупления прямых и утверждать бытие количеств, коих величина меньше ничего, всегда мне казалось странным и рассудку противным”.
В этом труде С.Е. Гурьев планировал основать на незыблемых принципах начала высшей математики, он хотел “дать твердые и ясные доказательства основных предложений математики, современными авторами обыкновенно принимающихся за основу – как бесконечность и другие подобные нелепости”. Однако в этом труде нововведения С.Е. Гурьева сводились преимущественно к некоторому уточнению формулировок, к детальному проведению доказательств по способу пределов, к известной переделке теории пропорций и к изменениям в порядке расположения материала. Из-за какого-то странного самообольщения С.Е. Гурьев не сумел трезво оценить степень оригинальности и важности сделанных им добавлений к даламберовой теории пределов. Он довольно открыто претендовал на первенство в подлинно строгом обосновании математики.
В этой работе проявились отрицательные стороны взглядов С.Е. Гурьева. К их числу относятся его возврат к Эвклиду в вопросе об изгнании из начал геометрии вычислений и приложений к измерению фигур, затем его намерение превратить геометрию в исходную ступень математического образования и его идея о двух системах изложения – для талантов и для посредственностей. В [4] обнаружилась утомительная мелочность изложения, которая влекла за собой лишь распыление внимания читателя, в ущерб ясности и понятности. В последующих руководствах, написанных С.Е. Гурьевым, этот недостаток еще усилился.
Несмотря на все недостатки [4], эта работа представляла собой выдающийся успех русской математической мысли. Для читателей того времени она являлась подлинным откровением. Это было первое русское серьезное сочинение, посвященное философии математики и методике ее преподавания. В нем С.Е. Гурьев полемически знакомил читателей с новыми течениями математической мысли и порой остроумно вскрывал ошибки и промахи весьма крупных ученых. Борясь за введение в геометрию и анализ метода пределов, С.Е. Гурьев приобщал русскую математическую мысль к передовым идеям современной математики. При этом он обнаружил во многих вопросах самостоятельность суждений и оценок.
Н.И. Фусс 14 декабря 1797 г. вновь предложил рекомендовать С.Е. Гурьева в академики, и с этим согласилась конференция. Бакунин П.П., однако, и теперь не спешил с его назначением. Тогда С.Е. Гурьев обратился с прошением к императору, и это решило дело. Павел запросил Академию и получил протокол от 23 января 1798 г., в котором излагалась вся история дела, и было указано, что единственным препятствием к назначению С.Е. Гурьева в академики является несогласие директора. Император в письме к П.П. Бакунину от 31 января 1798 г. выразил желание произвести С.Е. Гурьева в академики, что, разумеется, было немедленно выполнено.
В качестве члена Академии наук С.Е. Гурьев развил бурную деятельность. В протоколах конференции зарегистрированы его доклады, отзывы о присланных в Академию сочинениях и переводах, заявления о необходимости приобретения для библиотеки тех или иных сочинений и т.д. С самого начала работы в Академии С.Е. Гурьев читал публичные лекции, затем много занимался существовавшей при Академии гимназией, которой руководил в последние годы перед ее закрытием в 1805 г. С.Е. Гурьев постоянно заботился о распространении знаний на русском языке и подготовке русских ученых. Он стремился вводить в число аспирантов и адъюнктов Академии молодых русских ученых и особенно заботился о русской научной литературе. Уже 27 мая 1799 г. он предложил конференции полностью переводить латинские Nova Acta Academiae на русский язык и выпускать переводы лучших математических руководств. Лишь через 9 лет, по инициативе С.Е. Гурьева, Академия начала публиковать на русском языке научное периодическое издание, которое по предложению С.Е. Гурьева было названо «Умозрительные исследования Императорской академии наук». Это издание выходило в 1809-1819 гг., всего вышло пять больших томов. В то время оно принесло большую пользу.
С.Е. Гурьев вел большую педагогическую работу. С 1799-1800 г. он состоял профессором математики в Училище корабельной архитектуры, в 1801 г. вошел в комитет, созданный для разработки курса морских учебных заведений. С 1809 г. он преподавал также в Петербургской духовной академии, а с 1810 г. – в Институте путей сообщения. Для русской школы С.Е. Гурьев написал и перевел ряд учебников, в частности [6].
С.Е. Гурьеву принадлежит также ряд трудов научного содержания общим числом около 25, опубликованных в научных изданиях Академии. Одна из работ [7] посвящена общему описанию предмета математики и классификации составляющих ее дисциплин. Научные статьи С.Е. Гурьева относятся к элементарной, аналитической и дифференциальной геометрии, к анализу.
С.Е. Гурьев занимался в основном математикой, но у него есть также работы по механике. Среди работ этого направления выделяется [8], в которой, как и в математических работах, внимание С.Е. Гурьева прежде всего обращается к общим принципам. Механике посвящена также работа [9], в которой излагаются теории Жуана, Ромма, приведены опытные формулы Боссю и Прони. В силу резкого расхождения этих теорий и формул с опытными данными и важности вопроса для судостроения С.Е. Гурьев считал необходимым проводить дальнейшую разработку теории и постановку новых тщательных опытов. Поэтому он направил рукопись этой своей статьи товарищу морского министра Чичагову П.В., который полностью согласился с ее выводами.
С 1800 г. С.Е. Гурьев состоял также членом Российской академии и принимал участие в составлении русского академического словаря, а именно – в определении значений математических и физических терминов.
С.Е. Гурьев скончался рано, в 49 лет, 11 декабря 1813 г.
Избранные труды С.Е. Гурьева:
(Более полный библиографический указатель см.[10])
1) Безу Э. Навигационные или мореходные исследования. – СПб, 1790-1791. – 2 тт.
2) Начала геометрии трансцендентной и исчисления дифференциального, извлеченные из истинной натуры их предметов. – Рукопись представлена П.П. Бакунину. – май 1796 г.
3) Опыт о постановлении математики на твердых основаниях. – Доклад на конференции Академии наук. – 26, 31 января, 6 февраля, 2, 6 и 9 марта 1797 г.
4) Опыт о усовершении елементов геометрии. – СПб. – 1798.
5) Memoire sur la resolution des principaux problems, qu’on peut proposer dans les courbes, dont les ordonnees partent d’un point fixe // Nova Acta Academiae Petropolitanae. - 1801 – T. XII - P. 176-191.
6) Морского учебного курса часть первая, содержащая основания геометрии. – СПб, 1804-1807. – 2 тт.
7) Рассуждения о математике и ее отраслях. – СПб, 1809.
8) Общее правило равновесия. С приложением оного к махинам.//Умозрительные исследования. – СПб, 1810. – Т. 2. – С. 39-132.
9) О нынешнем состоянии вопроса о сопротивлении жидких тел.//Технологический журнал. – СПб, 1804. – Т. 1. – Ч. 4.
Литература о С.Е. Гурьеве:
10) Юшкевич А.П. Академик С.Е. Гурьев и его роль в развитии
русской науки // Труды Института истории естествознания. – М.: 1947. - Т. 1. – С. 216 – 268.
11) Прудников В.Е. Русские педагоги – математики XVIII – XIX века. – 1956.
12) Боголюбов А.Н. Математики. Механики. Биографический справочник. Киев: Наукова думка, 1983. – С. 153.
На основании литературы [10, 12] составила Шапшева Н.П.
http://heritage.benran.ru/toperson?470
